Блин, я сегодня написала самый аццкий трэш и самый ангстовый ангст, который в жизни писала. (А изначально собиралась юмор и флафф, ога) Даже не знаю, выкладывать ли на Фикбук. Настроение себе, во всяком испортила капитально. Нафиг-нафиг, отныне буду писать исключительно про розовых пони, срущих радугой (а лучче грант по работе).
Автор: ne slon ya
Фендом: Darker than Black
Название: Бесчувственная
Дисклеймер: Не владею, не зарабатываю этим, права не мои
Рейтинг: PG-13 (наверное... или под ПГ все-таки тяжеловато?)
Пейринг: Мисаки|Инь
Жанр: фемслэш, ангст, даркфик.
Предупреждения: насилие, ООС (а еще иногда в таких случаях ставят в предупреждения смерть персонажа)
Размер: драббл (565 слов, писать коротко у меня все еще не получается, но определенный прогресс есть)
По заявке с феста однострочников 2010 года
Мисаки|Инь. Сорваться. "И почему ты такая бесчувственная?!". Да, я извращенец.
читать дальше
- Ну почему ты такая бесчувственная?
- Я не бесчувственная, я просто на работе устала, - виновато сказала Мисаки.
- Сыграть тебе?
- Давай не сейчас, ладно? - и, предвосхищая скривившиеся от обиды губы, добавила: - А помнишь, что сегодня исполнилось пять лет с тех пор как... с тех пор как мы вместе живем?
- Правда?
Когда дело касалось ВК-201, полиция всегда опаздывала. Опоздала и тогда. Место схватки было отмечено покореженными строительными лесами и упавшими блоками армированого бетона, а посреди всего этого хаоса лежал изломанный человек - контрактор - и не нужны были ни врачебное заключение, ни рапорт Астрономического Отдела, чтобы констатировать смерть. Над ним стояла маленькая кукла с короткими каштановыми волосами. Или не кукла? В конце концов, куклы не умеют плакать навзрыд или кричать, как от боли. Ее сочли случайной свидетельницей, но показаний не добились - девушка не могла ничего сообщить. Не лгала. Просто забыла. Реакция на шок, объяснили врачи. Мисаки поселила ее у себя.
Потом в морге, на опознании, Мисаки смотрела на его обнаженное тело - все испещренное новыми ранами и старыми шрамами, - первый и последний раз в жизни, - даже поперек тонких губ лег шрам, - так близко, - агенту такие особые приметы совершенно лишние, да и был ли он чьим-нибудь агентом? - и не ощущала - ни-че-го. На сердце, где что-то болело, билось и любило, образовался уродливый нарост рубцовой ткани, лишенной чувствительности. Все, что могло гореть, давно уже отгорело. Да и была ли любовь? Она ведь только хотела спросить у него - всего-навсего спросить! - одну вещь. Просто в ее жизни не было ничего более важного.
Теперь единственной связью с этой историей для нее осталась маленькая слепая кукла, которая больше не была куклой, неслучайная свидетельница гибели контрактора ВК-201. Последний человек из тех, кого Мисаки пыталась спасти и не спасла. Стриженые волосы стали отрастать и оказались пепельно-серыми, почти серебряными. Она так ничего и не вспомнила из своей жизни. Она вообще запоминала очень мало, словно информация просачивалась через ее мозг, не задевая глубинные пласты памяти, не возбуждая ассоциаций, не тревожа душу. “Так бывает”, - сказали врачи. “Возможно, пройдет, - сказали врачи, - но особо на это не надейтесь”. Это существо - человек - с телом женщины и разумом ребенка радовалось каждому прожитому дню, как первому, словно вознаграждая себя за годы бессмысленного и безучастного слежения за миром.
Безупречно она запоминала только нотный текст. Насмотревшись, как девушка машинально отстукивает десятью пальцами ритм на лакированной поверхности стола, Мисаки купила ей детское электронное пианино. Потом настоящее. Потом сняла квартиру побольше, чтобы было, где поставить рояль. Рояль приходилось накрывать одеялом, чтобы он не гремел на весь дом.
Не соперница, не дочь, не друг. Любовница - методом исключения. Наверное, Мисаки вело смутное желание человеческого тепла, которое она не могла и не пыталась озвучить, словно боялась, что люди разгадают постыдную и неведомую ей самой тайну у нее за душой. А от Кирси у нее не было тайн.
Всего-то и надо было - ответить на неловкую подростковую ласку.
В шею под волосами уткнулся теплый нос.
- Ты меня не слушаешь!
- Прости, задумалась.
- Меня пригласили выступить на концерте в Согэцу.
- Здорово. Это правда здорово.
- Ты придешь?
- Не знаю... как с работой получится.
- Ты что, меня совсем не любишь?!
Ох уж эти творческие люди с тонкой душевной организацией!
Иногда Мисаки казалось, что в участи контрактора нет ничего плохого. Жизнь без мучений, без метаний, без сожалений. Знай себе, плати по счетам.
Вот только платить ей было нечем.